В прежние времена речная сетка российской столицы была значительно гуще, чем теперь. Пожалуй, количество водных объектов можно сравнить с таковым же в плане автомобильных дорог. Ряд основных магистральных улиц и центральных переулков получили свои имена по рекам, что некогда текли по поверхности, а ныне забраны в трубы, коллекторы или засыпаны без всякой пощады. К примеру, есть район Пресни или Чертольский переулок.
Даже без вычета уничтоженных водоёмов, общая протяжённость открытых и забранных в коллектор водных маршрутов превышает 650 километров.
Принято считать, что большую часть законопатили под землю в советское время или даже при царях – как это случилось с Неглинной, но не тут-то было: в 1996 в столице было 824 реки, речки, речушки, ручья и прочих объектов. К 2020 осталось немногим более половины.
Этому существует 3 рациональные причины.
-
Экологическая
Территориальное и хозяйственное освоение земель, на которых нынче стоит столица России, началось в XII веке. Разные исследователи называют широкий диапазон годов, но основным считается 1147.
Строительство было хаотичным, велось в основном на возвышенностях либо в прибрежной полосе рек или прудов. Такое соседство было удобным: родники служили источником чистой воды, пруды и заводи позволяли населению кормиться рыбой, а для рек существовал широчайший перечень задач – от стирки, мытья и ухода за скотиной до средства избавления от нечистот и фекальных стоков.
Население росло, и очень быстро стало понятно, что дальше так жить нельзя. Князья установили специальные площадки для сброса стоков и создали ассенизационную службу – золотарей, которые при помощи больших бочек избавляли горожан от продуктов жизнедеятельности организма.
Впрочем, вывоз стоил денег, и многие предпочитали по старинке гадить где попало, сливая свои отходы в наиболее удобном месте.
Так продолжалось до начала XIX века, когда Неглинная, не выдержав антропогенной нагрузки, превратилась в зловонную грязную лужу, наполненную гниющей водой, объедками и фекалиями. Городские власти приняли решение построить кирпичный канал под землёй и запустить несчастную этим маршрутом, решив разом две проблемы: не допустить дальнейшего загаживания и высвободить землю под застройку.
Там она по сей день и скрывается – к счастью для нас. Ведь объект, куда полтысячелетия сливали и выбрасывали всё подряд, никак не тянет на живописный и пригодный для прогулок.
-
Эпидемиологический контроль
Следующее основание – производное от первого, поскольку завалы, скопившиеся в русле реки, вызывали кишечные заболевания и становились причиной разгула эпидемической заразы.
С врачебной помощью в ту пору в принципе было плохо – ни тебе прививок, ни антибиотиков. Побрызгал святой водичкой – и ладно. Смертность во время чумных, холерных и тифовых моровых поветрий достигала 70-90%.
Если бы не принятие решения о закрытии помойных речек – бог знает, сколько москвичей пережило бы аналогичные мероприятия в начале XX века на фоне войны, революции и разрухи. Ситуация бы несколько облегчилась в связи с постройкой канализационных сетей в 90-х годах XIX века, но кто знает, как сильно.
-
Застройка
Все реки, болота и овражки имели непростой рельеф, отличались косогорами и вязкими либо непрочными грунтами. Во времена наводнений и весеннего половодья они выходили из берегов, а прибрежные домишки и подсобные хозяйства погружались под воду.
Само собой, подобные события крайне негативно сказывались на перспективе строительства новых объектов дорожных сетей. Так что и тут помещение 55% столичных водоёмов в коллекторы, трубы и туннели следует считать положительным событием.
Но суровые времена болезней и тяжких испытаний прошли, а изобилующий водоёмами город казался бы куда красивее. Воинствующие из команды Максима Каца «Городские проекты» предлагали извлечь из трубы Неглинную – якобы это создаст точку притяжения и возможность кататься вокруг на самокатиках и велосипедах.
Предлагаемая к радикальной реконструкции и приговорённая в случае исполнения хотелок улица находится в шаговой доступности от Кремлёвских стен, её русло протекает под ЦУМ, Театральной и Манежной площадями, Александровским садом и так далее. «Вскрытие» коллектора предполагалось произвести на Цветном, Гоголевском бульварах и в Лужниках.
Возможно, фрагмент леса и всамделишней реки изрядно облагородил бы эти улицы и добавил бы нолик к ценам местной недвижимости. Но ценой вопроса были бы не только миллиарды долларов, но и десятилетие транспортного коллапса: Цветной ежедневно служит для доставки тысяч людей на Садовое кольцо.
Плюс потребуется снос исторических кварталов и новой дорогостоящей застройки, не говоря уже о том, что убрать Неглинную под землю убрали, а вот веками копившийся мусор остался гнить на дне. Не исключено, что за две сотни лет там уже выросли несколько поколений супергеройских черепах и ведутся раскопки криптонита.
Словом, на рекультивацию потребуются ещё бОльшие денежные средства, что-то придётся делать с появлением новых грязных стоков, создавать сложные очистные сооружения, чего никто делать не собирается. При запредельности и неокупаемости вложений мэрия даже рассматривать проект не стала.
